Смелая и бесстрашная

- Сайрам Негматовна, Вы как и многие актеры, наверное мечтали с детства стать артисткой…
- Нет, наоборот. У меня и в мыслях не было стать актрисой. С детства мечтала быть врачом. Но сестра Марьям, тогда студентка ГИТИСа уговорила меня сдать документы в Ташкентский театральный институт, на актерское отделение. "Мечтаю, - сказала Марьям, - чтобы мы вместе работали в театре Лахути". Не знаю почему, но она увидела во мне актрису, сказала, что это заложено во мне. И я поверила.
- То есть изначально Вы были далеки от искусства?
- Да, мы жили в глубинке – в селе Пахтаабад Регарского района. В школе у нас даже не было кружка художественной самодеятельности. Зато я увлекалась спортом – была лучшей баскетболисткой, капитаном команды. Единственное, что меня связывало с искусством, это воскресное прослушивание радиопередач "Театр у вас дома". Вот это я любила! Этот мир мне так нравился, что я часами сидела и слушала передачи с голосами Хайри Назаровой, Софьи Туйбаевой, Ходжикула Рахматуллаева, Мухаммаджона Касымова. Потом уже на третьем отборочном туре в театре им. Лохути, когда я поступала в Ташкентский театральный, мне довелось увидеть их воочию. Благополучно пройдя конкурс, я сказала сестре: "какой был знакомый, упоительный голос у той мудрой женщины в отборочной комиссии!". "Да это же Софья Туйбаева!" – объяснила сестра. Я была ошарашена.
- Вас сразу приняли в институт?
- О, это целая история! Сначала мне ректор сказал, что в этом году набора нет. Но я уселась в кабинете и сказала, что никуда не пойду, пока не поступлю. Если вернусь, то это позор, потому что родители до последнего отговаривали меня. Я просила его, но он приказал мне убираться. Это так меня разозлило. Кажется, именно тогда я была как Гурдофарид – смелая и бесстрашная. И ректор, чтобы избавиться от меня, дал разрешение на сдачу экзаменов, но предупредил, что если не поступлю, то - все. И первым с кем я столкнулась, радостно выбежав из приемной, были двое молодых людей, одним из которых был мой будущий муж – Ислом Саломов. Он тоже собирался поступать. Это была любовь с первого взгляда. Моментально - и на всю жизнь.

Трюкачка

- После окончания института Вы остались в Ташкенте или сразу вернулись домой?
- По направлению Минкультуры СССР мы приехали работать в театр музыкальной комедии им. Пушкина. Театр им. Худжанди тогда носил это имя. Это было сорок пять лет назад. И я ни разу не изменила моему театру. Ведь говорят: "Дерево растет на одном месте". Я следую этому негласному закону. Была и другая причина: в театре нас было 17 человек с курса. Если бы с мужем уехали, как объяснял тогда Мехрубон Назаров - министр культуры республики, то можно было бы закрывать весь театр.
- Ваша первая роль в театре и в кино…
- Театральная карьера началась с роли Омины в спектакле Султона Сафарова "Шарораи Худжанд" ("Искра Худжанда"). Это были 60-е годы. А первая роль была сыграна на третьем курсе института, когда Борис Кимягаров пригласил меня на главную роль учительницы. У меня не было никакого опыта, я не имела представления, что такое кино.
- Как Вам удалось получить "добро" на роль Гурдофарид в "Рустаме и Сухрабе" Кимягарова?
- Это было в 1970 году. Когда на пробах на эту роль я увидела кучу красавиц, сразу сникла: на их фоне я была такой некрасивой: тут же сдалась. Сестра поругала меня: "иди, и не забывай, что мы – род Исаевых! Мы никогда не сдаемся и во-вторых, ты - таджичка, которая должна быть гордой как Гурдофарид. Ты должна сыграть эту роль". И я прошла. Борис Алексеевич подошел ко мне и сказал: "Ты для меня первая и последняя Гурдофарид!". Я была восьмой по списку, всех остальных, извинившись, отпустили. Даже выбрать своего партнера – Сухроба, Борис Алексеевич доверил мне. Их было так много, все стройные и красивые, но мне больше всех понравился Хашим Гадоев.
- В фильме Ваша Гурдофарид смелая, махает мечом, скачет на лошади… Все это Вы делали без дублеров?
- С детства мечтала сесть на лошадь, но никогда не садилась, а тут выпала такая прекрасная возможность. Старалась быть настоящей амазонкой – владеть саблей, ножом, кидать лассо, скакать. А когда по вечерам возвращалась с тренировок, отец грустно говорил: "Не женское это дело, дочка". Он сильно за меня переживал. А когда я научилась быстрой езде, было ощущение, будто у меня вырастают крылья и я лечу! Поделилась впечатлениями с отцом, он сказал, что именно этого и боялся. Ведь лошади так непредсказуемы… Когда на очередных съемках фильма, моя лошадь вдруг понеслась, я растерялась. Она неслась галопом и когда через три круга вдруг споткнулась и сбросила меня, Борис Алексеевич вместе с Давлатом Худойназаровым очень перепугались. У меня был ушиб головы, некоторое время я пролежала в больнице. А потом я узнала, что эпизод с лошадью все-таки был снят. Это был удивительный, неповторимый трюк. Сама картина тоже была неповторима, замечательная роль, великолепная киногруппа, которая сумела снять фильм мирового значения. Это воспоминание на всю жизнь.

Востребованная актриса

- Когда Вы стали сниматься в узбекских фильмах?
- Это началось со студенческой скамьи в Ташкенте. Меня стали приглашать на кинопробы, и я часто пропускала занятия, целый день проводила на съемочных площадках. Это продолжалось до тех пор, пока наш профессор Христофор Моисеевич Кожевников однажды не спросил: "Это вы – звезда? Где вы скитаетесь? Деточка, вы сюда учиться приехали или в кино сниматься?" До конца учебы я в фильмах больше не снималась. Моей первой серьезной работой была роль в фильме "Белые, белые аисты". И мне было особенно приятно, когда в 1990 году я участвовала с этой картиной на кинофестивале во Франции.
- В каких фильмах снимались за последние несколько лет?
- В кино я сыграла примерно 45 ролей. А может и больше. В последнее время снимаюсь в телефильмах. Например, в сериале "Дар орзуи падар" (Мечтая об отце), где играла роль бабушки. И недавно сыграла роль матери в новом телесериале Саиджона Кодири. Наверное, сказывается возраст. Также снялась в трех новых картинах узбекских режиссеров. К сожалению, пришлось отказаться от съемок очередного узбекского фильма в марте, так как готовила областной Навруз.
- Говорят, что в Узбекистане Вы очень востребованная актриса….
- Да. Когда меня приглашают в "Узбекфильм", говорят: "Сайрамхон, у нас есть главная роль. Вы располагаете временем?" Они не говорят про кинопробы, и это меня прельщает. Это стало традиционным со времен покойного Камиля Ярматова, когда он впервые пригласил меня на фильм "Нодирабегим". После этого я стала популярной. Слышала, что некоторые ведущие узбекские актрисы даже серьезно обижались: "Что у нас нет своих актрис, вы всегда приглашаете таджикскую?" "Все - для Нодирабегим" - такой лозунг многих моих режиссеров. Ярматов был великий режиссер, и я благодарна судьбе, что свела меня с такими неординарными великими режиссерами как Кимягаров и Ярматов. Это были Личности, люди с большой буквы.

Опытный режиссер

- Ваш театр прославился в свое время спектаклем "Исьени арусон" ("Бунт невесток"). Как появился замысел поставить такой спектакль?
- Тогда в 1978 году, пьеса Саида Ахмада была очень популярна в театрах Средней Азии. Я поехала за сценарием в Ташкент, но главреж Ташкентского театра - Баходур Иргашев отказал мне. Тогда я обратилась к автору пьесы, и он, узнав меня, воскликнул: "Для Нодирабегим мы все отдадим!" Так я вернулась с этой великолепной пьесой. Мало того, осмелилась поменять там кое-что - убрала образ журналиста, который, по-моему, был лишним, инородным телом. На премьеру спектакля мы пригласили Саид Ахмада, и он был в восторге: "28 театров разных республик поставили этот спектакль по всему Союзу. А это лучший спектакль, который я когда-либо видел".
- Сайрам Негматовна, почему Вы решили поставить снова этот спектакль спустя столько лет?
- Народ требовал. Не просил, а требовал. Мы сослались на нехватку средств, население написало письмо в Хукумат области, который выделил деньги на спектакль. Мы не могли его не поставить. 28 лет спустя, "Бунт невесток" снова вышел на сцене. Но это был уже немного другой спектакль, ведь надо было написать сценарий, приближенный к сегодняшнему дню, однако 40 процентов героев играли старые актеры.
- Почему Вы стали режиссером?
- Я часто помогала мужу. Он просил меня репетировать с актерами. Это была большая школа. А когда у моего мужа был тяжелый период, директор театра попросил меня: "Не ждите своего супруга, поставьте что-нибудь, попробуйте себя в качестве режиссера". Первое, что я сделала сама, написала сценарий новогоднего спектакля. И так получилось, что это вошло в традицию. А потом я обратилась к министру культуры с предложением открыть детскую театр-студию и тогда в 1975 году она была создана на базе театра. Первым нашим спектаклем был "Маугли", который наряду с работой маститых актеров смотрелся очень профессионально.
- Чувствуется ли поддержка местной власти в вашем театре?
- Председатель области очень нас поддерживает, так как ценит и любит искусство. При первой возможности он открыл наш ТЮЗ - театр джавонон, под его поддержкой был создан фольклорно-этнографический ансамбль "Бибихо" из числа наших пенсионеров, также была образована инструментальная группа "Садои Сугд", группа шашмакомистов. Когда наш бывший директор ушел из театра, мы пригласили Барзу Абдуразакова – он пять лет проработал в театре. Потом уехал. И театр должны были передать в руки молодых. Но так как среди них не нашлось опытного режиссера, меня попросили временно возглавить театр. Сейчас готовлю себе на смену своего ассистента, который будет учиться, а потом продолжит работу театра.

Держать свою планку

- Чем вы занимаетесь в настоящее время?
- Сейчас ставим пьесу Нура Табарова "Ташнаи зиндаги" (Жажда жизни). Это историческая пьеса о событиях V-VI века, о Томирис и Куруше (Кире). Музыку пишет Толиб Шахиди, танцы ставит главный балетмейстер театра Саодат Саломова. К фестивалю театров мы поставили пьесу Ибрагима Садыкова на русском языке "Пять жен Афанди". С ним поедем на празднование 2700-летия Куляба.
- Когда я спрашиваю мужчин-актеров об их заветной роли на сцене, выясняется, что большинство мечтают сыграть Гамлета, то есть для них - это самая высокая точка мастерства. А о какой роли Вы мечтаете?
- Знаете, сейчас уже не тот возраст, чтобы мечтать. Были у меня мечты в молодости, но когда у тебя муж - главный режиссер, всегда надо уметь держать планку. Нужно играть то, что тебе поручают. Поэтому мои мечты остались неосуществленными. Но я не жалею, потому что смогла сохранить свою семью, сумела сохранить авторитет своего супруга и своим честным трудом завоевала свой авторитет. У меня хорошие дети – Саодат и Баходур. Саодат независимо от того, что стала танцовщицей, продолжатель нашей работы в театре. Сын не пошел по нашим стопам, выбрал спорт, хотя и это сродни искусству: он пропадает на соревнованиях. У меня двое внучек – Бунафша и Томирис, в честь своей любимой роли назвала так внучку.

Источник Asia-Plus