СОВЕТСКИЙ ЭКРАН



А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я

А ЗРИТЕЛЬ ЖДЕТ...

Ричард Викторов
   

Москва-Кассиопея

   Очень радуюсь тому, что журнал повел разговор о кинофантастике: он не просто своевремен, но и очень важен. Действительность обгоняет экран со скоростями поистине космическими. Космос уже обжит международным экипажем, а мы все еще топчемся на крохотном «кинопятачке» и никак не решимся подняться над своими частными кинопроблемами.

   А зритель ждет. Нет, не ждет, требует: снимайте научно-фантастические фильмы! Мой личный вклад в этой области кинематографа достаточно скромный, но почта, хлынувшая (другого слова не придумать) после выхода на экран кинодилогии «Москва — Кассиопея» и «Отроки во Вселенной», не просто радует, а убеждает: кинофантастика нужна всем. Прошло три года, а письма все идут. Из самых резных городов. Вот от юной зрительницы из Омска: «Я верю: понесется к далеким звездам быстрый могучий звездолет, и человечество установит контакт с бесконечной Вселенной. Жаль только, что меня не будет среди астронавтов. Но если предоставили бы такую возможность, не пожалела бы сил и жизни». Из Ленинграда: «После школы поступлю в авиационное училище. Ваши фильмы еще больше укрепили меня в этом желании». Письмо ребят из Оренбурга: «Мы смотрели эти фильмы, наверное, 10 раз! Но нам хочется смотреть их без конца. Принесут в школу билеты, дадут на класс по тридцать штук, а в нашем шестом —• 36 ребят, так мы просто вырываем их друг у друга! Уже сколько раз проводили сборы, посвященные этим фильмам. Только вот чувствуем: нет у них продолжения».

   А вот письма от зрителей постарше. Из Харькова: «Жаль, что таких фильмов снимают мало. А почему не быть, например, многосерийному научно-фантастическому фильму?» Из Жданова: «Наверное, научно-фантастические фильмы могут давать ответы и на вопросы, которые волнуют сейчас ученых. И не беда, если «ответы» прозвучат сегодня несколько парадоксально».

   Заметьте, сколь серьезно зритель относится к кинофантастике. Последнее письмо перекликается с мыслью Анатолия Птушенко: «Научно-фантастический кинематограф может и должен быть способом познания мира, ему под силу ставить и анализировать действительно научные проблемы будущего». Да, он действительно может предвосхищать открытия науки, намечать проблемы, которые могут встать перед будущим человеческим обществом, но вот ограничения, которые предлагает А. Птушенко, по-моему, неоправданны.

   Кинофантастика — это широкая сфера киноискусства. И здесь могут быть самые разнообразные жанры: психологическая драма, трагедия, комедия, приключение, детектив, мюзикл, сказка. Не исключено, что вдруг появится научно-фантастическая поэма.

   Мне было интересно познакомиться с мыслями Лема, и со многими из них по поводу научной фантастики я совершенно согласен. Но вот с одним его высказыванием, когда он ставит под сомнение самую возможность создания серьезного научно-фантастического фильма, хотел бы не согласиться.

   Вторгаясь в будущее, например, в 2080 год, думается, совершенно не обязательно изобретать какие-то невероятные костюмы, не стоит, наверное, и изощряться в предсказании эстетики быта того времени. Думается, что, говоря о будущем, вернее все-таки исходить из проблем сегодняшних, насущных, наших, живых, чисто человеческих проблем. И тут я рад, что могу взять в сообщники нашего «небожителя», летчика-космонавта Георгия Гречко, позиция которого в этой дискуссии мне ближе всего. Он очень точно сказал: «Важно не столько воссоздать некоторую научно-техническую реальность со всеми ее сложностями, сколько представить взаимоотношения людей в этой реальности. Только тогда и научная проблематика будет интересна. Перед фантастом всегда стоит сложная задача: увидеть то, что отличает людей иного времени от нас, но также и то, что связывает их с нами».

   А чтобы войти со зрителем в контакт, для этого нужно просто договориться с ним об условиях игры. Вот так я, например, представляю (простите меня!) костюмы будущего, а вот так (простите, меня, пожалуйста!) будут выглядеть будущие города, а вот так я мыслю жизнь на другой планете. Но дело тут все-таки не в детальном выражении каких-то необыкновенных реалий будущего, а в поставленных художником проблемах, как научных, так и моральных, в высоте нравственных позиций фильма.

   Меня, к примеру, не очень шокировали костюмы героев «Туманности Андромеды», я не принял картину по другой причине. Фантастика Ефремова уже сама по себе возвышенна и романтична. И стоило только увеличить в фильме градус этой романтичности и возвышенности, как все превратилось в «псевдо» и фильм стал удивительно неправдоподобен.

   Мне думается, что нельзя быть категоричным в утверждении того или иного пути фантастики вообще. Станислав Лем — прекрасный писатель-фантаст, и он отлично знает, как увлечь своим произведением читателей.

   А нам, кинематографистам, надо искать и находить свои пути к мыслям и чувствам зрителей. Ведь мы перед ними в большом долгу. Я кинорежиссер. Моя профессия — делать кино. И я должен сегодня убеждать себя не верить Лему, так как снова начинаю работать над научно-фантастическим фильмом. И не хочу оказаться в роли сороконожки, вздумавшей было уточнить, с какой ноги ей следует начать ходить. Как известно, она размышляет об этом, стоя на месте, и по сей день. А зритель ждет, ибо кинофантастика нужна всем. Молодым — особенно.

   Сегодняшняя молодежь не удовлетворяется просто сказками, ее интересует, что будет с миром завтра, и кинофантастика призвана говорить об этом. Век НТР меняет психологию людей — это верно. Но так называемый «техницизм» вызывает и такую реакцию: желание человека остаться наедине с собой. Разобраться в себе, подумать, поразмышлять... Неужели проблема? Да. Кибернетика, ЭВМ, радио, телевидение, телефоны, магнитофоны, авиалинии, метро, пылесосы, стиральные машины — все это прекрасно и необходимо, но... настает момент, когда мозг вдруг начинает «бунтовать»: «Стоп! Хватит! Не надо!»

   И человек требует тишины. А это по сегодняшней городской жизни проблема.

   Проблема и в том, что человек чувствует малые размеры Земли, ее непрочность. А многие прогнозы будущего человечества не всегда оптимистичны. И фантастика обретает поэтому особенно важное звучание. Ее любит и подрастающее поколение, которому решать судьбу завтрашней Земли, и, стало быть, она участвует в формировании психологии людей двадцать первого века.

   А между тем существует и такая точка зрения, сторонники которой считают научно-фантастические произведения искусством второго сорта, ибо, с их точки зрения, человек, как личность, несет тут лишь функциональную нагрузку, без достаточно глубокой психологической разработки. Но это уже зависит от уровня талантливости того или иного произведения вообще. Разве мало фильмов и романов, претендующих на раскрытие психологии современного человека и не раскрывающих ее вовсе!

   Но если, говоря о сегодняшних писателях-фантастах, мы можем сразу назвать десяток имен, то о кинодраматургах-фантастах нам сказать вообще нечего, ибо их нет как таковых.

   Эта область кинематографии своих постоянных тружеников-профессионалов не имеет, ибо работать здесь невероятно трудно и сложно. И тут я совершенно согласен с А. Птушенко, который, тоже считает, что кинодраматург-фантаст должен обладать не только талантом художника, но, если хотите, знаниями ученого, инженера.

   Но если таковой по великой случайности и появится, то он, пройдя «огонь, воды и медные трубы» со своим сценарием, испивает всю чашу трудностей производства научно-фантастического фильма, и больше его в кино никакими калачами не заманить.

   Сценарий же обретает зримые черты на киноэкране, и поэтому рядом с писателем-фантастом всегда стоит и кинорежиссер-фантаст. Но это еще более редкая фигура на студии, нежели кинодраматург-фантаст. А если вдруг и находится такой чудак, так только потому, что до этого не снимал ни одного подобного фильма. А сняв его, только в самом редчайшем случае, зализав основательно все болячки и выбросив из памяти тяготы прошлого опыта, снова возьмется за эту работу. И если да, то лишь потому, что этого режиссера привлекает необычайность и своеобразие труда над научно-фантастической кинолентой, притягивает могучая и таинственная сила человеческих дерзаний. Эта сила так велика, что всякий раз заставляет надеяться на лучшее. Но это уже из области поэзии, а проза наших творческих будней заключается в том, что студия — то же производство. А так как основной ее продукцией является фильм, то самым верным станет здесь понятие «кинофабрика». А отсюда: четкое планирование, железный бюджет, координация работы цехов, график, зависимость друг от друга (в киногруппе, не считая актеров, — более тридцати человек, а в период экспедиции — и до шестидесяти), нормированное количество снятой за смену и месяц полезной пленки и, наконец, качество отснятого материала, который фокусируется затем в понятие «кинофильм».

   Но, чтобы выполнить точные производственные задания, необходим опыт и доскональное знание, овладение спецификой той области, в которой трудишься. А научно-фантастические фильмы, повторяю, снимаются крайне редко, и опыта у студий здесь нет. Вот потому каждый раз приходится начинать с нулевой отметки. И иначе не получается. Ну сняли фильм, ну удался, ну радовались успеху, но... не приобрели сноровки, навыка, не закрепили опыта подобной работы. И дело тут не в работниках студий. Даже в справочнике нормативов, который является основным руководством по постановке кинокартин, и по сей день нет данных для производства научно-фантастических фильмов.

   Когда у нас было не очень благополучно с выпуском кинокомедий, то были разработаны и утверждены стимулирующие нормативы специально для этого жанра кинематографа. Не настало ли время использовать этот опыт для производства научной фантастики? Нельзя постоянно тешить себя надеждой на то, что можно обойтись усредненными нормативными цифрами пусть даже и для сложно-постановочного фильма. Не получится! Уже проверил на собственном опыте, снимая «Москву—Кассиопею» и «Отроков во Вселенной».

   ...В июле 1977 года мне довелось быть членом жюри XV Международного кинофестиваля научно-фантастических фильмов, который ежегодно проводится в Триесте. В нем участвовало 14 стран, каждая в меру своих возможностей. Но то, что наша страна не смогла представить на этот смотр настоящий научно-фантастический фильм, ибо такового просто не было, — уже само по себе явление фантастическое. В течение 1976-го и первой половины 1977 года из 180 кинолент не была произведена на свет ни одна научно-фантастическая картина.

   Кинофантастика нужна всем. Она необходима для прогрессе общества в целом и каждому человеку в отдельности, обостряя его чувства и предлагая его разуму свободу дерзания.

«Советский экран» № 11, 1978 год


 
 
[Советский Экран] [Как они умерли] [Актерские байки] [Автограф] [Актерские трагедии] [Актеры и криминал] [Творческие портреты] [Фильмы] [Юмор] [Лауреаты премии "Ника"] [Листая старые страницы]